Вот
сизый чехол и распорот, –
Не
все ж ему праздно висеть,
И
с лязгом асфальтовый город
Хлестнула
холодная сеть...
Хлестнула
и стала мотаться...
Сама
серебристо-светла,
Как
масло в руке святотатца,
Глазеты
вокруг залила.
И
в миг, что с лазурью любилось,
Стыдливых
молчаний полно, –
Все
темною пеной забилось
И
нагло стучится в окно.
В
песочной зароется яме,
По
трубам бежит и бурлит,
То
жалкими брызнет слезами,
То
радугой парной горит.
.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
О
нет! Без твоих превращений,
В
одно что-нибудь застывай!
Не
хочешь ли дремой осенней
Окутать
кокетливо май?
Иль
сделаться Мною, быть может,
Одним
из упрямых калек,
И
всех уверять, что не дожит
И
первый Овидиев век:
Из
сердца за Иматру лет
Ничто,
мол, у нас не уходит –
И
в мокром асфальте поэт
Захочет,
так счастье находит.
29 июня 1909
Царское Село