За жирными
коровами следуют тощие,
за тощими –
отсутствие мяса.
(Гейне)
По
притихшим редакциям,
По
растерзанным фракциям,
По
рутинным гостиным,
За
молчанье себя награждая с лихвой,
Несется
испуганный вой:
Отбой, отбой,
Окончен бой,
Под стол гурьбой,
Огонь
бенгальский потуши,
Соси
свой палец, не дыши,
Кошмар
исчезнет сам собой –
Отбой, отбой, отбой!
Читали,
как сын полицмейстера ездил по городу,
Таскал
по рынку почтеннейших граждан за бороду,
От нечего делать нагайкой их сек,
Один – восемьсот человек?
Граждане корчились, морщились,
Потом
послали письмо со слезою в редакцию
И обвинили... реакцию.
Читали?
Ах, политика узка
И, притом, опасна.
Ах, партийность так резка
И, притом, пристрастна.
Разорваны по листику
Программки и брошюры,
То в ханжество, то в мистику
Нагие прячем шкуры.
Славься, чистое искусство
С грязным салом половым!
В нем лишь черпать мысль и чувство
Нам – ни мертвым, ни живым.
Вечная
память прекрасным и звучным словам!
Вечная
память дешевым и искренним позам!
Страшно
дрожать по своим беспартийным углам
Крылья
спалившим стрекозам!
Ведьмы, буки, черные сотни,
Звездная палата, «черный кабинет»...
Все проворней и все охотней
Лезем сдуру в чужие подворотни –
Влез. Молчок. И нет как нет.
Отбой, отбой,
В момент любой,
Под стол гурьбой.
В любой момент
Индифферент:
Семья, горшки,
Дела, грешки.
Само собой.
Отбой, отбой, отбой!
«Отречемся
от старого мира...»
И
полезем гуськом под кровать.
Нам,
уставшим от шумного пира,
Надо
свежие силы набрать.
Ура!!
1908