Саша Черный. УЕЗДНЫЙ ГОРОД БОЛХОВ



На Одёрской площади понурые одры,
Понурые лари и понурые крестьяне.
Вкруг Одёрской площади груды пестрой рвани:
Номера, лабазы и постоялые дворы.
      Воняет кожей, рыбой и клеем,
      Машина в трактире хрипло сипит.

Пыль кружит по улице и забивает рот,
Въедается в глаза, клеймит лицо и ворот.
Боровы с веревками оживляют город
И, моргая веками, дрыхнут у ворот.
      Заборы-заборы-заборы-заборы.
      Мостки, пустыри и пыльный репей.

Коринфские колонны облупленной семьей
Поддерживают кров «Мещанской Богадельни».
Средь нищенских домов упорно и бесцельно
Угрюмо-пьяный чуйка воюет со скамьей.
      Сквозь мутные стекла мерцают божницы.
      Два стражника мчатся куда-то в карьер.

Двадцать пять церквей пестрят со всех сторон:
Лиловые и желтые и белые в полоску.
Дева у окна скребет перстом прическу.
В небе караван тоскующих ворон.
      Воняет клеем, пылью и кожей.
      Стемнело. День умер. Куда бы пойти?..

На горе бомондное гулянье в «Городке»:
Извилистые ухари в драконовых жилетах
И вспухшие от сна кожевницы в корсетах
Ползут кольцом вкруг «музыки», как стая мух в горшке.
      Кларнет и гобой отстают от литавров.
      «Как ночь-то лунаста!» – «Лобзаться-с вкусней!»

А внизу за гривенник волшебный новый яд –
Серьезная толпа застыла пред экраном:
«Карнавал в Венеции». «Любовник под диваном».
Шелушат подсолнухи, вздыхают и кряхтят...
      Мальчишки прильнули к щелкам забора.
      Два стражника мчатся куда-то в карьер.

<1911>




            Саша Черный. БУРЬЯН (Сб. САТИРЫ И ЛИРИКА)