На улице холод и
сизый туман.
Внизу перед
лавкой скучает платан...
На голой
верхушке болтается лист,
И каждая ветка –
как серенький хлыст.
А ветер, слетая
воздушной тропой,
Сечет по коре
дождевою крупой...
Хотя бы один
прилетел воробей!
Угрюмое небо
асфальта грубей,
И дети, к стеклу
прижимая носы,
Проводят у окон
пустые часы...
Огонь
электрический вспыхнул дугой –
Сверкнули
дождинки вдоль ветки нагой.
На светлую лавку
косится платан:
Мальчишка в окне
выбирает банан,
Лукавая кошка,
урча на огонь,
Хозяйскую дочку
толкает в ладонь.
Гирляндой
прозрачной лежит виноград,
Над сыром
краснеет пузатый томат...
Так радостно
дереву в уличной мгле
Следить за
уютною жизнью в стекле:
Как будто оно в
освещенном кругу
Качает ветвями
на летнем лугу, –
Внизу на
салфетке закуски стоят,
И прыгают дети,
и люди едят...
Но мимо по улице
шел господин...
Другие с
собаками, он был один.
С кривою
усмешкой, хоть не был он пьян,
Погладил он тихо
продрогший платан.
И вздрогнуло
дерево в уличной мгле:
Как будто бы
сердце забилось в стволе,
И стало так страшно
средь улицы злой
С далекой
сверкающей башней-иглой.
1927
Париж