Для души купил я
нынче
На базаре сноп
сирени, –
Потому что под
сиренью
В гимназические
годы
Двум житомирским
Цирцеям,
Каждой порознь,
в вечер майский
С исключительною
силой
Объяснялся я в
любви...
С той поры
полынный запах
Нежных гвоздиков
лиловых
Каждый год меня
волнует,
Хоть пора б
остепениться,
Хоть пора б
понять, ей-богу,
Что давно уж
между нами –
Тем житомирским
балбесом
И солидным
господином,
Нагрузившимся
сиренью, –
Сходства нет ни
на сантим...
Для души купил
сирени,
А для тела – черной
редьки.
В гимназические
годы
Этот плод
благословенный,
Эту царственную
овощь,
Запивали мы в
беседке
(Я и два
семинариста)
Доброй старкой –
польской водкой –
Янтареющим на
солнце
Горлодером
огневым...
Ничего не пью
давно я.
На камин под
сноп сирени
Положил,
вздохнув, я редьку –
Символ юности
дурацкой,
Пролетевшей
кувырком...
Живы ль нынче те
Цирцеи?
Может быть,
сегодня утром
У прилавка на
базаре,
Покупая сноп
сирени,
Наступал я им на
туфли,
Но в изгнанье
эмигрантском
Мы друг друга не
узнали?..
Потому что
только старка
С каждым годом
все душистей,
Все забористей и
крепче, –
А Цирцеи и
поэты...
Вы видали куст
сирени
В средних числах
ноября?
<1932>