Над
кладбищенской оградой вьются осы...
Далеко
внизу бурлит река.
По
бокам – зеленые откосы.
В
высоте застыли облака.
Крепко
спят под мшистыми камнями
Кости
местных честных мясников.
Я,
как друг, сижу укрыт ветвями,
Наклонясь
к охапке васильков.
Не
смеюсь над вздором эпитафий,
Этой
чванной выдумкой живых –
И
старух с поблекших фотографий
Принимаю
в сердце, как своих.
Но
одна плита мне всех здесь краше –
В
изголовье старый темный куст,
А
в ногах, где птицы пьют из чаши,
Замер
в рамке смех лукавых уст...
Вас
при жизни звали, друг мой, Кларой?
Вы
смеялись только двадцать лет?
Здесь
в горах мы были б славной парой –
Вы
и я – кочующий поэт...
Я
укрыл бы вас плащом, как тогой,
Мы,
смеясь, сбежали бы к реке,
В
вашу честь сложил бы я дорогой
Мадригал
на русском языке.
Вы
не слышите? Вы спите? – Очень жалко...
Я
букет свой в чашу опустил
И
пошел, гремя о плиты палкой,
Вдоль
рядов алеющих могил.
<1914>