I
КАМЕНЩИКИ
Ноги грузные
расставивши упрямо,
Каменщики в
угловом бистро сидят, –
Локти широко
уперлись в мрамор...
Пьют, беседуют и
медленно едят.
На щеках –
насечкою известка,
Отдыхают руки и
бока.
Трубку темную
зажав в ладони жесткой,
Крайний смотрит
вдаль, на облака.
Из-за стойки
розовая тетка
С ними шутит,
сдвинув вина в масть...
Пес хозяйский
подошел к ним кротко,
Положил на
столик волчью пасть.
Дремлют плечи,
пальцы на бокале.
Усмехнулись,
чокнулись втроем.
Никогда мы так
не отдыхали,
Никогда мы так
не отдохнем...
Словно житель
Марса, наблюдаю
С завистью
беззлобной из угла:
Нет пути нам к
их простому раю,
А ведь вот он –
рядом, у стола...
II
ЧУТКАЯ
ДУША
Сизо-дымчатый
кот,
Равнодушно-ленивый
скот, –
Толстая муфта с
глазами русалки, –
Чинно и валко
Обошел всех,
знакомых ему до ногтей,
Обычных
гостей...
Соблюдая
старинный обычай
Кошачьих
приличий,
Обнюхал все
каблуки,
Гетры, штаны и
носки,
Потерся о все
знакомые ноги...
И вдруг,
свернувши с дороги,
Клубком по
стене, –
Спираль
волнистых движений, –
Повернулся ко
мне
И прыгнул ко мне
на колени.
Я подумал в
припадке амбиции:
Конечно, по
интуиции
Животное это
Во мне узнало
поэта...
Кот понял, что я
одинок,
Как кит в
океане,
Что я засел в
уголок,
Скрестив усталые
длани,
Потому что мне
тяжко...
Кот нежно
ткнулся в рубашку, –
Хвост заходил,
как лоза, –
И взглянул мне с
тоскою в глаза...
«О друг мой! –
склонясь над котом,
Шепнул я,
краснея, –
Прости, что в
душе я
Тебя обругал
равнодушным скотом...»
Но кот,
повернувши свой стан,
Вдруг мордой
толкнулся в карман:
Там лежало
полтавское сало в пакете.
Нет больше
иллюзий на свете!
<1932>