Двухпудовые
ботфорты,
За
спиной мешок – горбом,
Ноги
до крови натерты.
За
рекой – орудий гром...
Наши серые когорты
Исчезают за холмом.
Я
наборщик из Рязани,
Беспокойный
человек.
Там,
на рынке, против бани,
Жил
соперник пекарь-грек:
Обольстил модистку Таню,
Погубил меня навек...
Продал
я пиджак и кольца,
Все
равно ложиться в гроб!
Зазвенели
колокольцы,
У
ворот мелькнул сугроб...
Записался в добровольцы
И попал ко вшам в окоп.
Исходил
земные дали,
Шинеленка,
как тряпье...
Покурить
бы хоть с печали,
Да в
кисете... Эх, житье!
Пленным немцам на привале
Под Варшавой роздал все.
Подсади,
земляк, в повозку,
Истомился,
не дойти.
Застучал
приклад о доску,
Сердце
замерло в груди –
Ветер гнет и рвет березку,
Пыль кружится на пути.
За
оврагом перепалка:
Пули
елочки стригут...
Целовала,
как русалка,
А
теперь – терзайся – тут!
Хочешь водки? Пей, не жалко!
Завтра все равно убьют.
<1923>