1
Как
песня матери
над
колыбелью ребенка,
как
горное эхо,
утром
на пастуший рожок отозвавшееся,
как
далекий прибой
родного,
давно не виденного моря,
звучит
мне имя твое
трижды
блаженное:
Александрия!
Как
прерывистый шепот
любовных
под дубами признаний,
как
таинственный шум
тенистых
рощ священных,
как
тамбурин Кибелы великой,
подобный
дальнему грому и голубей воркованью,
звучит
мне имя твое
трижды
мудрое:
Александрия!
Как
звук трубы перед боем,
клекот
орлов над бездной,
шум
крыльев летящей Ники,
звучит
мне имя твое
трижды
великое:
Александрия!
2
Когда
мне говорят: «Александрия»,
я
вижу белые стены дома,
небольшой
сад с грядкой левкоев,
бледное
солнце осеннего вечера
и
слышу звуки далеких флейт.
Когда
мне говорят: «Александрия»,
я
вижу звезды над стихающим городом,
пьяных
матросов в темных кварталах,
танцовщицу,
пляшущую «осу»,
и
слышу звук тамбурина и крики ссоры.
Когда
мне говорят: «Александрия»,
я
вижу бледно-багровый закат над зеленым морем,
мохнатые
мигающие звезды
и
светлые серые глаза под густыми бровями,
которые
я вижу и тогда,
когда
не говорят мне: «Александрия!»
3
Вечерний
сумрак над теплым морем,
огни
маяков на потемневшем небе,
запах
вербены при конце пира,
свежее
утро после долгих бдений,
прогулка
в аллеях весеннего сада,
крики
и смех купающихся женщин,
священные
павлины у храма Юноны,
продавцы
фиалок, гранат и лимонов,
воркуют
голуби, светит солнце,
когда
увижу тебя, родимый город!