СЕНТЯБРЬ
Полон и просторен
Край. Одно лишь горе:
Нет у чехов – моря.
Стало чехам – море
Слез: не надо соли!
Запаслись на годы!
Триста лет неволи,
Двадцать лет свободы.
Не бездельной, птичьей –
Божьей, человечьей.
Двадцать лет величья,
Двадцать лет наречий
Всех – на мирном поле
Одного народа.
Триста лет неволи,
Двадцать лет свободы –
Всем. Огня и дома –
Всем. Игры, науки –
Всем. Труда – любому –
Лишь бы были руки.
Нá поле и в школе –
Глянь – какие всходы!
Триста лет неволи,
Двадцать лет свободы.
Подтвердите ж, гости
Чешские, все вместе:
Сеялось – всей горстью,
Строилось – всей честью.
Два десятилетья
(Да и то не целых!)
Как нигде на свете
Думалось и пелось.
Посерев от боли,
Стонут Влтавы воды:
– Триста лет неволи,
Двадцать лет свободы.
На орлиных скáлах
Как орел рассевшись –
Чтó с тобою сталось,
Край мой, рай мой чешский?
Горы – откололи,
Оттянули – воды...
...Триста лет неволи,
Двадцать лет свободы.
В селах – счастье ткалось
Красным, синим, пестрым.
Чтó с тобою сталось,
Чешский лев двухвостый?
Лисы побороли
Леса воеводу!
Триста лет неволи,
Двадцать лет свободы!
Слушай каждым древом,
Лес, и слушай, Влтава!
Лев рифмует с гневом,
Ну, а Влтава – слава.
Лишь на час – не боле –
Вся твоя невзгода!
Через ночь неволи
Белый день свободы!
12
ноября 1938
Горы – турам поприще!
Черные леса,
Долы в воды смотрятся,
Горы – в небеса.
Край всего свободнее
И щедрей всего.
Эти горы – родина
Сына моего.
Долы – ланям пастбище,
Не смутить зверья –
Хата крышей зáстится,
А в лесу – ружья –
Сколько бы ни пройдено
Верст – ни одного.
Эти долы – родина
Сына моего.
Там растила сына я,
И текли – вода?
Дни? или гусиные
Белые стада?...
Празднует смородина
Лета рождество.
Эти хаты – родина
Сына моего.
Было то рождение
В мир – рожденьем в рай.
Бог, создав Богемию,
Молвил: «Славный край!
Все дары природные,
Все – до одного!
Пощедрее родины
Сына – Моего!»
Чешское подземие:
Брак ручьев и руд!
Бог, создав Богемию,
Молвил: «Добрый труд!»
Всё
было
– безродного
Лишь ни одного
Нé было на родине
Сына моего.
Прóкляты – кто заняли
Тот смиренный рай
С зайцами и с ланями,
С перьями фазаньими...
Трéкляты – кто продали,
Ввек не прощены! –
Вековую родину
Всех, – кто без страны!
Край мой, край мой, проданный
Весь живьем, с зверьем,
С чудо-огородами,
С горными породами,
С целыми народами,
В поле, без жилья,
Стонущими:
– Родина!
Родина моя!
Богова! Богемия!
Не лежи, как пласт!
Бог давал обеими –
И опять подаст!
В клятве – руку подняли
Все твои сыны –
Умереть за родину
Всех – кто без страны!
Между
12 и 19 ноября 1938
Есть на карте – место:
Взглянешь – кровь в лицо!
Бьется в муке крестной
Каждое сельцо.
Поделил – секирой
Пограничный шест.
Есть на теле мира
Язва: все проест!
От крыльца – до статных
Гор – до орльих гнезд –
В тысячи квадратных
Невозвратных верст –
Язва.
Лег на отдых –
Чех: живым зарыт.
Есть в груди народов
Рана: наш убит!
Только край тот назван
Братский – дождь из глаз!
Жир, аферу празднуй!
Славно удалась.
Жир, Иуду – чествуй!
Мы ж – в ком сердце – есть:
Есть на карте место
Пусто: наша честь.
19-22
ноября 1938
ОДИН ОФИЦЕР
В Судетах, на лесной чешской
границе, офицер с 20-тью солдатами,
оставив солдат в лесу, вышел на дорогу
и стал стрелять в подходящих немцев.
Конец его неизвестен.
(Из сентябрьских
газет 1938 г.)
Чешский лесок –
Самый лесной.
Год – девятьсот
Тридцать восьмой.
День и месяц? – вершины, эхом:
– День, как немцы входили к
чехам!
Лес – красноват,
День – сине-сер.
Двадцать солдат,
Один офицер.
Крутолобый и круглолицый
Офицер стережет границу.
Лес мой, кругом,
Куст мой, кругом,
Дом мой, кругом,
Мой – этот дом.
Леса не сдам,
Дома не сдам,
Края не сдам,
Пяди не сдам!
Лиственный мрак.
Сердца испуг:
Прусский ли шаг?
Сердца ли стук?
Лес мой, прощай!
Век мой, прощай!
Край мой, прощай!
Мой – этот край!
Пусть целый край
К вражьим ногам!
Я – под ногой –
Камня не сдам!
Топот сапог.
– Немцы! – листок.
Грохот желéз.
– Немцы! – весь лес.
– Немцы! – раскат
Гор и пещер.
Бросил солдат
Один – офицер.
Из лесочку – живым манером
На громаду – да с револьвером!
Выстрела треск.
Треснул – весь лес!
Лес: рукоплéск!
Весь – рукоплéск!
Пока пулями в немца хлещет
Целый лес ему рукоплещет!
Кленом, сосной,
Хвоей, листвой,
Всею сплошной
Чащей лесной –
Понесена
Добрая весть,
Что – спасена
Чешская честь!
Значит – страна
Так не сдана,
Значит – война
Все же – была!
– Край мой, виват!
– Выкуси, герр!
...Двадцать солдат.
Один офицер.
Октябрь
1938 – 17 апреля 1939
РОДИНА РАДИЯ
Можно ль, чтоб вéка
Бич слепоок
Родину света
Взял под сапог?
Взглянь на те горы!
В этих горах –
Лучшее найдено:
Родина – радия.
Странник, всем взором
Глаз и души
Взглянь на те горы!
В сердце впиши
Каждую впадину:
Родина – радия...
<1938
– 1939>
(КОЛЫБЕЛЬНАЯ)
В óны дни певала дрема
По всем селам-деревням:
– Спи, младенец! Не то злому
Псу-татарину отдам!
Ночью черной, ночью лунной –
По Тюрингии холмам:
– Спи, германец! Не то гунну
Кривоногому отдам!
Днесь – по всей стране богемской
Да по всем ее углам:
– Спи, богемец! Не то немцу,
Пану Гитлеру отдам!
28
марта 1939
ПЕПЕЛИЩЕ
Налетевший на град Вацлáва –
Так пожар пожирает трáву...
Поигравший с богемской
гранью! –
Так зола засыпает зданья.
Так метель заметает вехи...
От Эдема – скажите, чехи! –
Что осталося? – Пепелище.
– Так Чума веселит кладбище!
======
Налетевший на град Вацлáва
– Так пожар пожирает трáву –
Объявивший – последний срок нам:
Так вода подступает к окнам.
Так зола засыпает зданья...
Над мостами и площадями
Плачет, плачет двухвостый львище.
– Так Чума веселит кладбище!
======
Налетевший на град Вацлáва
– Так пожар пожирает трáву –
Задушивший без содроганья –
Так зола засыпает зданья:
– Отзовитесь, живые души!
Стала Прага – Помпеи глуше:
Шага, звука – напрасно ищем...
– Так Чума веселит кладбище!
29-30
марта 1939
БАРАБАН
По богемским городам
Чтó бормочет барабан?
– Сдан – сдан – сдан
Край – без славы, край – без бою.
Лбы – под серою золою
Дум – дум – дум...
– Бум!
Бум!
Бум!
По богемским городам –
Или то не барабан
(Горы ропщут? Камни шепчут?)
А в сердцах смиренных чешских –
Гне – ва
Гром:
– Где
Мой
Дом?
По усопшим городам
Возвещает барабан:
– Вран! Вран! Вран
Завелся в Градчанском замке!
В ледяном окне – как в рамке
(Бум! бум! бум!)
Гунн!
Гунн!
Гунн!
30
марта 1939
ГЕРМАНИИ
О, дева всех румянее
Среди зеленых гор –
Германия!
Германия!
Германия!
Позор!
Полкарты прикарманила,
Астральная душа!
Встарь – сказками туманила,
Днесь – танками пошла.
Пред чешскою крестьянкою –
Не опускаешь вежд,
Прокатываясь танками
По ржи ее надежд?
Пред горестью безмерною
Сей маленькой страны,
Что чувствуете, Германы:
Германии сыны??
О мания! О мумия
Величия!
Сгоришь,
Германия!
Безумие,
Безумие
Творишь!
С объятьями удавьими
Расправится силач!
За здравие, Моравия!
Словакия, словачь!
В хрустальное подземие
Уйдя – готовь удар:
Богемия!
Богемия!
Богемия!
Наздар!
9-10
апреля 1939
МАРТ
Атлас – что колода карт:
В лоск перетасован!
Поздравляет – каждый март:
– С краем, с паем с новым!
Тяжек мартовский оброк:
Зéмли – цепи горны –
Ну и карточный игрок!
Ну и стол игорный!
Полны руки козырей:
В ордена одетых
Безголовых королей,
Продувных – валетов.
– Мне и кости, мне и жир!
Так играют – тигры!
Будет помнить целый мир
Мартовские игры.
В свои козыри – игра
С картой европейской.
(Чтоб Градчанская гора –
Да скалой Тарпейской!)
Злое дело не нашло
Пули: дули пражской.
Прага – что! и Вена – что!
На Москву – отважься!
Отольются – чешский дождь,
Пражская обида.
– Вспомни, вспомни, вспомни,
вождь, –
Мартовские Иды!
22
апреля 1939
ВЗЯЛИ...
Брали – скоро и брали – щедро;
Взяли горы и взяли недра.
Взяли уголь и взяли сталь,
И свинец у нас, и хрусталь.
Взяли сахар и взяли клевер.
Взяли Запад и взяли Север,
Взяли улей и взяли стог,
Взяли Юг у нас и Восток.
Бары – взяли и Татры – взяли.
Взяли близи и взяли дали,
Но – больнее, чем рай земной! –
Битву взяли – за край родной.
Взяли пули и взяли ружья,
Взяли руды и взяли дружбы...
Но покамест во рту слюна –
Вся страна вооружена!
9
мая 1939
ЛЕС
Видел, как рубят? Руб –
Рубом! – за дубом – дуб.
Только убит – воскрес!
Не погибает – лес.
Так же, как мертвый лес
Зелен – минуту чрез! –
(Мох – что зеленый мех!)
Не погибает – чех.
9
мая 1939
О слезы на глазах!
Плач гнева и любви!
О Чехия в слезах!
Испания в крови!
О черная гора,
Затмившая – весь свет!
Пора – пора – пора
Творцу вернуть билет.
Отказываюсь – быть.
В Бедламе нелюдей
Отказываюсь – жить.
С волками площадей
Отказываюсь – выть.
С акулами равнин
Отказываюсь плыть –
Вниз – по теченью спин.
Не надо мне ни дыр
Ушных, ни вещих глаз.
На твой безумный мир
Ответ один – отказ.
15
марта – 11 мая 1939
Не бесы – за иноком,
Не горе – за гением,
Не горной лавины ком,
Не вал наводнения, –
Не красный пожар лесной,
Не заяц – по зарослям,
Не ветлы – под бурею, –
За фюрером – фурии!
15
мая 1939
НАРОД
Его и пуля не берет,
И песня не берет!
Так и стою, раскрывши рот:
– Народ! Какой народ!
Народ – такой, что и поэт –
Глашатай всех широт, –
Что и поэт, раскрывши рот,
Стоит – такой народ!
Когда ни сила не берет,
Ни дара благодать, –
Измором взять такой народ?
Гранит – измором взять!
(Сидит – и камешек гранит,
И грамотку хранит...
В твоей груди зарыт – горит! –
Гранат, творит – магнит.)
...Что радий из своей груди
Достал и подал: вот!
Живым – Европы посреди –
Зарыть такой народ?
Бог! Если ты и сам – такой,
Народ моей любви
Не со святыми упокой –
С живыми оживи!
29
мая 1939
Не умрешь, народ!
Бог тебя хранит!
Сердцем дал – гранат.
Грудью дал – гранит.
Процветай, народ, –
Твердый, как скрижаль,
Жаркий, как гранат,
Чистый, как хрусталь.
Париж,
21 мая 1939
Молчи, богемец! Всему конец!
Живите, другие страны!
По лестнице из живых сердец
Германец входит в Градчаны.
<Этой басне не верит сам:
– По ступеням как по головам.>
– Конным гунном в Господень храм!
–
По ступеням, как по черепам...
<1939>
Но больнее всего, о, памятней
И граната и хрусталя –
Всего более сердце ранят мне
Эти – маленькие! – поля,
Те дороги – с большими сливами
И большими шагами – вдоль
Слив и нив...
<1939>