Темной толпою, в часовне
убогой,
Путь завершив, и пред
новой дорогой,
Суетность нашу забыв на
мгновенье,
Тупо мы слушаем сонное
пенье.
В тесном пространстве, где дух наш
взрастил
Тайное древо невидимых сил,
Тает вздыхающий дым от кадил.
Что-то есть страшное в
этих бряцаньях,
В этих покорных глухих
восклицаньях,
Молятся звуки и души
послушно,
Что же им в узкой
часовне так душно?
Явственно чувствую горький упрек,
В звуки молитв проскользнувший намек –
Тайное слышащих, дышащих строк.
В потные стекла не
видно лазури,
В дверь не проникнут ни
ветры, ни бури,
Силою дней закопчены
иконы,
Вечны пред ними
бессильные стоны.
Грустно склонивши морщинистый лоб,
Что-то вещает нам загнанный поп: –
«Жизнь наша – душная – темная... – Гроб!»