Светлый голос мандолины сладкой
лаской прозвучал,
Точно
кто-то поцелуй мой с поцелуем обвенчал.
Точно
кто-то, властным словом, вызвав к жизни брызги струй,
Дал им
литься, дал им слиться в долгий влажный поцелуй.
О,
Неаполь! Волны Моря! Афродиты колыбель!
Легкий
звон растет, лелея. Веет млеющий Апрель.
Белый
снег в горах растаял, блеском влажности плывет.
Капля
с каплей тесно слиты, ключ звенит, и ключ зовет.
Возвеличились,
запели, закипели ручейки,
И в
русле, как в колыбели, стало тесно для реки.
И
река, в своем стремленье, впала в Море, в блеск и гул,
В пенной
зыби, в смутном пенье, призрак ласковый мелькнул.
Губы –
нежный цвет коралла, очерк бледного лица,
Струи,
струи, поцелуи, струи, струи, без конца.
Сладкий
голос мандолины, Итальянский светлый сон,
Нежный
с нежным, близок мысли, юным с юным, в Жизнь влюблен.