Закрыв глаза, я слушаю
безгласно,
Как гаснет шум
смолкающего дня,
В моей душе
торжественно и ясно.
Последний свет
закатного огня,
В окно входя цветною
полосою,
Ласкательно баюкает
меня.
Опустошенный творческой
грозою,
Блаженно стынет
нежащийся дух,
Как стебли трав,
забытые косою.
Я весь преображаюсь в
чуткий слух,
И внемлю чье-то дальнее
рыданье,
И близкое ко мне
жужжанье мух.
Я замер в сладкой дреме
ожиданья,
Вот-вот кругом сольется
все в одно,
Я в музыке всемирного
мечтанья.
Все то, что во
Вселенной рождено,
Куда-то в пропасть
мчится по уклонам,
Как мертвый камень падает
на дно.
Один – светло смеясь,
другой – со стоном,
Все падают, как звуки с
тонких струн,
И мир объять красиво
скорбным звоном.
Я вижу много дальних
снежных лун,
Я вижу изумрудные
планеты,
По их морям не пенится
бурун.
На них иные призраки и
светы.
И я в безмолвном
счастье сознаю,
Что для меня не все
созвучья спеты.
Я радуюсь иному бытию,
Гармонию планет
воспринимаю,
И сам – в дворце души
своей – пою.
Просторам звезд ни
грани нет, ни краю.
Пространства звонов
полны торжеством,
И, все поняв, я смыслы
их впиваю.
Исходный луч в
сплетенье мировом,
Мой разум слит с
безбрежностью блаженства,
Поющего о мертвом и
живом.
Да будут пытки! В этом
совершенство.
Да будет боль
стремлений без конца!
От рабства мглы – до
яркого главенства!
Мы звенья вкруг созвездного
кольца,
Прогалины среди ветвей
сплетенных,
Мы светотень разумного
лица.
Лучами наших снов
освобожденных
Мы тянемся к безмерной
Красоте
В морях сознанья,
звонких и бездонных.
Мы каждый миг – и те же
и не те,
Великая расторгнута
завеса,
Мы быстро мчимся к
сказочной черте, –
Как наши звезды к
звездам Геркулеса.