Мерно, размерно земное
страдание,
Хоть беспримерно по виду оно.
Вижу я в зеркале снов и
мечтания,
Вижу глубокое дно.
Вечно есть вечер, с ним свет
обаянья,
В новом явленье мечты и огни.
В тихие летние дни
Слышится в воздухе теплом
жужжанье,
Гул голосов,
Звон и гуденье, как будто бы
пенье
Тысяч, о, нет, мириад комаров,
Нет их меж тем в глубине
отдаленья,
Нет и вблизи. Это сон?
Наважденье?
Это – поднятье воздушных
столбов.
Полосы воздуха вверх убегают.
Полосы воздуха нежно сверкают,
И непрерывность гуденья слагают,
Улей воздушный в садах облаков.
Мука долга, но короче, короче, –
Души предчувствуют лучшие дни.
В светлые зимние ночи
В Небо взгляни.
Видишь созвездья, и их
постоянства?
Видишь ты эту бездонность
пространства?
В этих морях есть свои жемчуга.
Души там носятся в плясках
навеки,
Вихри там просятся в звездные
реки,
Всплески созвездные бьют в
берега.
Чу, лишь сознанию внятные
струны,
С солнцами солнца, и с лунами
луны,
Моря планетного мчатся буруны,
Твердость Эфира лучами сверля, –
Марсы, Венеры, Вулканы, Нептуны,
Вот! между ними – Земля!
Где же все люди? Их нет. Все
пустынно.
Все так духовно, согласно,
причинно.
Нет человеков нигде.
Только твоя гениальность
сознанья,
Сердца бездонного с сердцем
слиянье,
Песня звезды к отдаленной
звезде.
Полосы, полосы вечного Света,
Радостной тайною Небо одето, –
Близко так стало, что было
вдали.
Непостижимо-прекрасное чудо: –
Мчимся туда мы, ниспавши оттуда,
В глыбах бесцветных – восторг
изумруда,
Майская сказка Земли.