Боже мой, о, Боже мой, за что
мои страданья?
Нежен я, и кроток я, а страшный
мир жесток.
Явственно я чувствую весь ужас
трепетанья
Тысяч рук оторванных, разбитых
рук и ног.
Рвущиеся в воздухе безумные
гранаты,
Бывший человеческий и ставший
зверским взгляд,
Звуков сумасшествия тяжелые
раскаты,
Гимн свинца и пороха, напевы
пуль звенят.
Сонмы пчел убийственных, что
жалят в самом деле.
И готовят Дьяволу не желтый,
красный мед,
Соты динамитные, летучие
шрапнели,
Помыслы лиддитные, свирепый
пулемет.
А далеко, в городе, где вор
готовит сметы,
Люди крепковыйные смеются, пьют,
едят.
Слышится: «Что нового?» Слегка
шуршат газеты.
«Вы сегодня в Опере?» – «В
партере, пятый ряд».
Широко замыслены безмерные
мученья,
Водопад обрушился, и Хаос
властелин,
Все мое потоплено, кипит, гудит
теченье, –
Я, цветы сбирающий, что ж сделаю
один!