Когда бы я к тебе ни приходил,
Ты был всегда
неотразимо-цельным,
Властительным, как голос из
могил,
С лицом волхва, каким-то
запредельным.
И я в тебе искал нездешних сил.
Но ты стал кротким, тихим,
колыбельным.
Зачем же ты Святыне изменил,
Меня взманив обетом
беспредельным?
Скажи мне, почему теперь, когда
Тень женщины с тобою навсегда,
Мне хочется – не говорить с
тобою,
А птицей, с птицей, выхватив,
любя,
Ее, твою, исчезнуть от тебя,
И хохотать за бездной голубою?