1
Ветер веющий донес
Вешний дух ветвей.
Кто споет о сказке грез?
Дразнит соловей.
Сказка солнечных лучей,
Свадьба всех цветов.
Кто споет о ней звончей,
Чем художник слов!
Многокрасочность цветов,
Радуга мечты.
Легкость белых облаков,
Тонкие черты.
В это царство Красоты,
Сердце, как вступить?
Как! Еще не знаешь ты?
Путь один: – Любить!
2
Полюби, сказала Фея
В утро майское мечте.
Полюби, шепнул, слабея,
Легкий Ветер в высоте.
И от яблони цветущей
Нежно-белый лепесток
Колыхнулся к мысли ждущей,
И мелькнул ей как намек.
Все кругом как будто пело:
Утро дней не загуби,
Полюби душою тело,
Телом душу полюби.
Тело, душу, дух свободный
Сочетай в свой светлый Май.
Облик лилии надводной
Сердцем чутким понимай.
Будь как лотос: корни – снизу,
В вязком иле, в тьме, в воде,
Но, взойдя, надел он ризу,
Уподобился звезде.
Вот, цветет, раскрылся, нежный,
Ласку Солнца жадно пьет,
Видит Небо, мир безбрежный,
Воздух вкруг него поет.
Сну цветения послушный,
Лотос с Воздухом слился.
Полюби мечтой воздушной.
Близки сердцу Небеса.
3
Воздух и Свет создают панорамы,
Замки из туч, минареты, и храмы,
Роскошь невиданных нами столиц,
Взоры мгновением созданных лиц.
Все, что непрочно, что зыбко,
мгновенно,
Что красотою своей незабвенно,
Слово без слова, признания глаз
Чарами Воздуха вложены в нас.
Чарами Воздуха буйствуют громы
После удушливо-знойной истомы,
Радуга свой воздвигает дворец,
Арка завета и сказка сердец.
Воздух прекрасен как гул
урагана,
Рокот небесно-военного стана,
Воздух прекрасен в шуршанье
листка,
В ряби чуть видимой струй
ручейка.
4
В серебристых пузырьках
Он скрывается в реках,
Там, на дне,
В глубине,
Под водою в тростниках.
Их лягушка колыхнет,
Или окунь промелькнет,
Глаз да глаз,
Тут сейчас
Наступает их черед.
Пузырьки из серебра
Вдруг поймут, что – их пора.
Буль – буль – буль,
Каждый – нуль.
Но на миг живет игра.
5
А веять, млеять, и лелеять
Едва расцветшие цветки,
В пространстве светлом нежно
сеять
Их пыль, их страсть, и лепестки.
И сонно, близко отдаленно
Струной чуть слышною звенеть,
Пожить мгновение влюбленно,
И незаметно умереть.
Отделить чуть заметную прядь
В золотистом богатстве волос,
И играть ей, ласкать, и играть,
Чтобы Солнце в ней ярко
зажглось, –
Чтоб глаза, не узнавши о том,
Засветились, расширив зрачок,
Потому что пленительным сном
Овевает мечту ветерок, –
И, внезапно усилив себя,
Пронестись и примчать аромат,
Чтобы дрогнуло сердце, любя,
И зажегся влюбленностью взгляд,
–
Чтобы ту золотистую прядь
Кто-то радостный вдруг увидал,
И скорее бы стал целовать,
И душою бы весь трепетал.
6
Воздух, Ветер, я ликую,
Я свершаю твой завет,
Жизнь лелея молодую,
Всем сердцам даю свой свет.
Ветер, Воздух, я ликую!
Но скажи мне, Воздух, ты
Ведь лелеешь все цветы?
Ты – их жизнь, и я колдую.
Я проведал: Воздух наш,
Как душа цветочных чаш,
Знает тайну мировую!
7
Наш Воздух только часть
безбрежного Эфира,
В котором носятся бессмертные
миры.
Он круговой шатер, покров
земного мира,
Где Духи Времени сбираются для
пира,
И ткут калейдоскоп сверкающей
игры.
Равнины, пропасти, высоты, и
обрывы,
По чьей поверхности проходят
облака,
Многообразия живые переливы,
Руна заветного скользящие
извивы,
Вслед за которыми мечта плывет
века.
В долинах Воздуха есть
призраки-травинки,
Взрастают-тают в нем, в единый
миг, цветы,
Как пчелы, кружатся в нем белые
снежинки,
Путями фейными проходят
паутинки,
И водопад лучей струится с
высоты.
Несутся с бешенством свирепые
циклоны,
Разгульной вольницей ликует
взрыв громов,
И в неурочный час гудят на
башнях звоны,
Но после быстрых гроз так
изумрудны склоны
Под детским лепетом апрельских
ветерков.
Чертогом радости и мировых
слияний
Сверкает радуга из тысячи тонов,
И в душах временных тот праздник
обаяний
Намеком говорит, что в тысячах
влияний
Победно царствуют лишь семь
первооснов.
От предрассветной мглы до яркого
заката,
От белизны снегов до кактусов и
роз,
Пространство Воздуха
ликующе-богато
Напевом красочным, гипнозом
аромата,
Многослиянностью, в которой все
сошлось.
Когда под шелесты влюбляющего
Мая
Белеют ландыши и светит углем
мак,
Волна цветочных душ проносится,
мечтая,
И Воздух, пьяностью два пола
сочетая,
Велит им вместе быть – нежней,
тесней – вот так.
Он изменяется, переливает
краски,
Перебирает их, в игре неистощим.
И незабудки спят, как глазки
детской сказки,
И арум яростен, как кровь и крик
развязки,
И Жизнь идет, зовет, и все
плывет как дым.
В Июльских Празднествах, когда
жнецы и жницы
Дают безумствовать сверканиям
серпа,
Тревожны в Воздухе перед отлетом
птицы,
И говорят в ночах одна с другой зарницы
Над странным знаменьем тяжелого
снопа.
Сжигают молнии – но неустанны
руки,
Сгорают здания – но вновь мечта
растет,
Кривою линией стенаний ходят
муки,
Но тонут в Воздухе все возгласы,
все звуки,
И снова – первый день, и снова –
начат счет.
Всего таинственней незримость
параллелей,
Передаваемость, сны в снах – и
снова сны,
Дух невещественный вещественных
веселий,
Ответность марева, в душе – напев
свирелей,
Отображенья стран и звуковой
волны.
В душе ли грезящих, где встала
мысль впервые,
Иль в кругозорностях, где склеп
Небес как синь,
В прекрасной разности, они
всегда живые,
Созданья Воздуха, те волны
звуковые,
И краски зыбкие, и тайный храм
святынь.
О, Воздух жизненный!
Прозрачность круговая!
Он должен вольным быть. Когда ж
его замкнут,
В нем дышит скрытый гнев, встает
отрава злая,
И, тяжесть мертвую на душу
налагая,
Кошмары цепкие невидимо растут.
Но хоть велик шатер любого
полумира,
Хранилище-покров двух наших
полусфер,
Наш Воздух лишь намек на
пропасти Эфира,
Где нерассказанность совсем
иного мира,
Неполовинного, вне гор и вне
пещер.
О, светоносное великое
Пространство,
Где мысли чудится всходящая
стезя,
Всегда одетая в созвездные
убранства, –
В тебе миров и снов бездонно
постоянство,
Никем не считанных, и их считать
нельзя.
Начало и конец всех мысленных
явлений,
Воздушный Океан эфирных синих
вод,
Ты Солнце нам даешь над сумраком
томлений,
И красные цветы в пожарах
преступлений,
И в зеркале морей повторный
Небосвод.