Пчелы роятся,
Пчелы плодятся,
Пчелы смирятся.
Стану я на Восток,
Свод небесный широк,
А в саду у меня тесный есть
уголок.
Беру я пчелу, и в улей сажаю,
Вольную, в тесном и темном,
пчелу замыкаю.
Ее, золотую, жалею,
Беседую с нею,
Любя.
Не я в этот улей сажаю тебя,
Белые звезды, и месяц двурогий,
И Солнце, что светит поляне
отлогой,
Сажают тебя, укорачивают,
В улей тебя заколачивают.
Сиди же, пчела, и роись,
На округ на мой лишь садись,
И с белых, и с красных, и с
синих цветов пыль собирать не ленись.
А тебя я, пчелиная матка,
замыкаю на все пути,
Чтоб тебе никуда не идти,
Запираю замком,
Расставайся со днем,
Ты во тьме уж усладу себе улучи,
Под зеленый куст, в Океан я
бросаю ключи.
А в зеленом кусте грозна Матка
сидит,
Маткам старшая всем,
И сидит, и гудит –
Непокорную жечь! Непокорна
зачем!
В луг за цветами, цветик есть
ал,
Белый и синий расцвел.
Матка гудит. Семьдесят семь у
ней жал,
Для непокорных пчел.
Будьте ж послушными, пчелы,
Пусть отягчится, как грозд
полновесный,
Меж цветов светловольных и
кельею тесной,
Рой ваш веселый.
С вами в союз я вошел,
Слово я твердо сказал,
Его повторять я не стану.
За непокорище ж тотчас под куст,
к Океану,
Там Матка старшая сидит, и
семьдесят семь у ней жал,
Семьдесят семь у ней жал,
Для непокорных пчел!