То не ветры в Небе слеталися,
То не тучи в Небе сходилися,
Наши витязи в бой собиралися,
Наши витязи с недругом билися.
Как со всею-то волей охотною
Развернули размашистость рьяную,
Потоптали дружину несчетную,
Порубили всю силу поганую.
Стали витязи тут похвалятися,
Неразумно в победе смеятися,
Что, мол, плечи могутны все
биться хотят,
Кони добрые не уходилися,
И мечи-то их не притупилися,
Нам нездешнюю силу давай,
говорят,
И с нездешнею силой мы
справимся,
Да и так ли мы с ней
позабавимся.
Только слово такое промолвил
один,
Как явилися двое воителей,
Только двое, не полчище вражьих
дружин,
Но воителей, не говорителей.
И воскликнули: «Вступимте,
витязи, в бой,
Пусть вас семеро, нас только
двое».
Не узнали воителей витязи, в
этой минуте слепой,
Разгорелося сердце в груди
ретивое,
Жажда биться – в крови горяча.
Налетел тут один на воителей,
светят глаза огневые,
Разрубил пополам их, с плеча,
Стало четверо их, все четыре – живые.
Налетел тут другой, и испробовал
силу меча,
Разрубил пополам, стало восьмеро
их, все – живые.
Налетает тут третий, и очи горят
огневые,
Разрубил пополам молодецким
ударом с плеча,
Стало вдвое их больше, идут, все
идут, все – живые.
Тут все витязи бросились эту
дружину рубить,
Размахнутся – где недруги, вдвое
им быть,
Надвигаются, грозно-немые.
И безвестная сила растет и
растет,
Все на витязей с боем идет.
И не столько уж витязя борются
тут,
Как их добрые кони копытами
бьют.
А безвестная рать все растет и
растет,
Все на бьющихся витязей с боем
идет.
Разрастаются силы, и грозны, и
жутки.
Бились витязи ровно три дня, три
часа, три минутки.
Намахалися плечи могутные их,
Притупились мечи их булатные,
Уходилися кони в разбегах своих,
Утомили удары возвратные.
А безвестная рать все растет и
растет,
Все на бьющихся витязей с боем
идет.
Испугались бойцы тут могучие,
Побежали к горам.
Побежали к пещерам, к ущельям,
где чащи дремучия,
Подбежит один витязь к горе – и
останется там,
Каменеет,
Подбегает другой – и, как
камень, причтется к камням,
Третий, все, – подбежит
изумленный – немеет.
С этих пор на Руси уже более
витязей нет,
С этих пор в сумрак гор
углубиться не всякий посмеет,
Странен глыб их узор, и
таинственный свет
Над провалами часто белеет.