Явились, вот, один,
другой,
И третий, и четвертый.
Их не ударишь острогой,
Не ткнуть рукой, не
пнуть ногой,
Здесь лишь глядеть на
мертвый рой,
Здесь тени распростерты.
Их пронизая острием,
Не досягнешь ни мало.
Не отступают пред мечом,
Они во всем, они ни в
чем,
И каждый смотрит
палачом,
Твердя: Конец – начало.
Четвертый, пятый, и
шестой,
Седьмой, восьмой для
круга.
Тринадцать их передо
мной,
Темнеют, зыбясь пеленой,
Вне чисел вьются под
Луной,
От Севера до Юга.
Восток захвачен и Закат,
И верх и низ – все в
мире.
Везде на тень наткнется взгляд,
Грозящий призрачностью
Ад,
Три измеренья, говорят,
Они твердят – четыре.
Замкнись, – недостоверна
дверь,
Проходят через стены.
Смешались – завтра и
теперь,
И верь себе или не верь,
Кругом – тысячеглазый
зверь,
Поток с мерцаньем пены.
Какой бы маленький
предмет
Ни встал передо мною,
За ним зловещий
тенесвет,
За ним, пред ним
ползучий след,
Бесплотный дух, что
мглой одет,
И оживлен Луною.
Замкнулся наглухо в
юрте,
Но ждать недолго буду.
Какой-то шепот в духоте,
И чей-то хохот в
темноте,
Пришли, сошлись, густеют
– те,
Со мной, во мне,
повсюду.