Я сидел в саду осеннем и
глядел на красный лист,
Небо было в час заката
как зажженный аметист,
Листья были
завершеньем страстных мигов пронзены,
Осень выявила краски,
что скрывались в дни весны.
Изумруд, что нежно
чувству, млея в Мае, пел: «Усни»,
Стал карбункулом
зловещим и гореньем головни,
Нежность золота с
эмалью, в расцветаньи лепестков,
Стала желто-красной
медью, красной мглой в глазах врагов.
И пока я был окован
волхвованием листа,
Целый мир
воспламенился, тлела заревом мечта,
Угли множа, в красных
дымах, мир явился как пожар,
Он сжигал себя,
сознавши, что, изжив себя, он стар.