В
тайной горнице, где взяты души вольных в нежный плен,
Свечи
длинные сияют ровным пламенем вдоль стен.
Взор
ко взору устремлялся, сердце в сердце, разум в ум,
От
певучих дум рождался, в пляске тел, размерный шум.
Вскрики,
дикие как буря, как в пустыне крик орла,
Душу
выявили в звуках, и опять душа светла.
В
белом вихре взмахи чувства сладкий ведали предел,
И
венчальные наряды были саванами тел.
В
этой пляске исступленной каждый думал – про себя,
Но,
другими окруженный, вился – сразу всех любя.
В
этом множественном лике, повторив стократ изгиб,
Души
плыли, как весною – стройный шабаш светлых рыб.
Так
повторно, так узорно, с хороводом хоровод,
Извиваясь,
любит слитно, и, безумствуя, плывет.
И,
проплыв, осуществили весь молитвенный напев,
И
в сердцах мужских блаженство, как блаженство в сердце дев.
И
в телах мужских дрожанье, многострунность в теле жен,
Это
было, жизнь светила, воплотился яркий сон.
И
в телах сияют души, каждый дышит, светел взгляд,
В
тайной горнице полночной свечи жаркие горят.