Когда
раскрылись нам Седьмые Небеса,
Когда
под звонкий гул златого колеса,
Промчались
в высоте толпы крылатых птиц,
Мы
чувствовали все, что светит нам краса
Непризрачных
существ, нездешних колесниц.
Над
каждым колесом, на некой высоте,
Был
голубь, словно снег в нагорной красоте,
Четверократный
блеск над каждым, кто был там,
Земное
все – не то, а эти в высях – те,
И
можно с ними быть, в это видно нам.
Как
быстры кони все. Как сказочен их вид.
В
очах у каждого был камень-маргарит.
А
тело – стройное, жемчужно-пышный хвост,
У
каждого из уст сияние горит,
Как
будто он испил от разнствующих звезд.
И
гривою взмахнув жемчужною своей,
Ярился
каждый конь дрожанием ноздрей,
А
вождь крылатых тех держал в руке ключи,
Всех
жаждущих он мчал к нагорностям, скорей,
Туда,
где первый день, последние лучи.