Пошелестев, заснули до
весны,
Хрусталики сложив
прозрачных крылий,
Мохнатые сбирательницы
пылей
С тех чашечек, где
золотые сны.
Умолк тысячекрылый гуд
струны.
Средь воска и медвяных
изобилий
Спят сонмы. А по
храмам – лику лилий
Горенья тысяч свеч
посвящены.
Под звон кадил и тихие
напевы,
В луче косом качая
синий дым,
Идет обедня ходом
золотым.
Озарена икона Чистой
Девы.
И бледный рой застывших
инокинь,
Как лунный сад,
расцветный сон пустынь.