Месяц бледный ворожил
рядами теней,
Тень за тенью, призрак призраком гоним.
И какой-то бледный
голос давних дней
Говорил: «Убита птица дней, Стратим».
Тень за тенью проходила
без конца.
Всем родимая покоилась в гробу.
Возникали в миге –
страх и зыбь лица,
И творил холодный Месяц ворожбу.
Безглагольная
раскинулась страна.
Над безгласной, – злой и властный
Чародей.
Но невольница смеялась,
как весна,
Что во сне провидит волю близких дней.
Безглагольная
проснулась вдруг вся даль.
Но невольница в весне не знала слов.
Праздник воли быстро
вырастил печаль.
От души к душе глубокий рухнул ров.
Звон возник, и обнял
благовест всю ширь,
Но мгновенно оборвалось пенье птиц.
И кривым крылом
шарахнул нетопырь.
И пошли гулять разбеги огневиц.
Обезумленная пьяная
раба
С головы шальной отбросила венец.
Не согрелась на
пожарище изба,
Из разбоя не скуешь златых колец.
Тень за тенью. – Что ты
сделал? – Я бежал.
И чтоб совесть успокоить, я убил. –
Пред лицом врага он
смирно-тих и мал,
С беззащитной у него довольно сил.
Кровь за кровью. – Что
ты сделал? – Я поджег.
И под стоны я плясал, плясал, плясал. –
Разум всей страны
глубоко занемог.
Будет черным цвет, что был чрезмерно ал.
Птица вольности
великая, Стратим.
У нее от моря к морю два крыла.
Дни сожженные – слепой
и едкий дым.
Птица радости убита. Жизнь прошла.