Огонь, перебегающий в
бруснике,
Сошел с
махрово-огненных светил,
Малину и калину
расцветил,
Неполно пробежал по
землянике.
Отобразился в страстном
счастья крике,
У девушки в щеках,
играньем сил,
Румянец нежным заревом
сгустил,
Ее глаза пугливо стали
дики.
И, чувствуя, что в ней
горит звезда,
Которой любо всюду
видеть алость,
Она влагает искру даже
в малость.
Она смеется, а в глазах
беда,
Проходит – и пылают
города,
Проводит в мире
огненную шалость.