Уж ворон каркал трижды
там на крыше,
Глухой, густой,
тысячелетний зов.
И дальний гул редеющих
лесов
С паденьем листьев
звукоемно тише.
В ветвях – часовни
духов, ходы, ниши,
Прорывы, грусть,
блужданье голосов.
А в доме громче
тиканье часов,
И по углам шуршат в
обоях мыши.
Стал мрачным
деревенский старый дом.
На всем печать ущерба
и потери.
Три месяца в нем не
скрипели двери.
Теперь скрипят. И окна
под дождем
Со всем живым тоскуют
в равной мере,
Как в темных норах
зябнущие звери.