Я вижу их в сумерках
утренних,
Суровых богов
Скандинавии,
В дыхании воздуха
зимнего
Все едут они на конях.
Вон конь Двоебыстрый
весь в яблоках,
Вон конь Златоверхий,
весь в золоте,
Конь Грузный, копыто
туманное
Конь Вихрь, легконогий
размах.
Двенадцать коней
огнедышащих,
У всех имена
означительны,
Конь Блеск между ярких
блистателен,
Острийный меж скорыми
скор.
У каждого бога есть
пламенник,
Скакун, незнакомый с
усталостью,
Лишь Бальдера конь
весь был пламенем.
Лишь пешим громовник
был Тор.
Куда они едут могучие?
Куда устремляются,
строгие?
Что манит к себе
ослепительных,
Огнем удвояя их блеск?
Кто скажет? Но льдины
ломаются,
Утесы гремят
перекличками,
Пещеры откликнулись
звонами,
В деревьях послышался
треск.
Три корня у Древа
всемирного,
Один до Богов
устремляется,
Другой к Исполинам
драконится,
А третий идет в
Дымосвод.
Под третьим змеиная
ямина,
Оттуда родник
пробивается,
Там влажная мудрость
качается,
Кипит, и горит, и
течет.
Кто этой воды
прикасается,
Тот молод и миг и
столетие,
Он бросится свежим в
сражение,
Он любит все в первой
любви.
Сам Один так жаждал
той мудрости,
Что отдал свой глаз за
глоток ее.
Двенадцать богов устремительных
Желают омыться в
крови.