Когда я жил еще на
Солнце,
Зерно средь зерен,
И дух был в светлом
волоконце,
Никто не черен, –
Когда одни златые зерна
Себя качали,
И было все огнеузорно,
Нигде печали, –
Когда Земля была
намеком,
Луна виденьем,
Когда в кипенье
златооком
Все было пеньем, –
Я между зерен был
сильнее
В игре зернистой,
И потому люблю я, рдея,
Мой пламень чистый.
Когда Луна была Землею,
Без разделенья,
Когда Земля была с
Сестрою
Одно виденье, –
Когда в могучих
выдыханьях
Растенья-звери
Тянули щупальца в
дрожаньях,
Страшась потери, –
Когда на ветровых
мальстремах,
Гореньем дики,
В плавучих
пламенях-хоромах
Сквозили лики, –
Я меж сновидцев был
светлее,
Как образ жгучий,
Вот почему люблю я,
млея,
Мой стих певучий.
Когда Луна, простясь с
Землею,
Как Месяц медный,
Ушла в простор своей
стезею,
И стала бледной, –
Когда, в Сестре увидя
Брата,
Она, тоскуя,
Постигла счастие
возврата
И поцелуя, –
Когда в любви, что так
красива,
Узнали души,
Что нет блаженства без
надрыва,
Волны без суши, –
Я меж Земных и
Земно-Лунных
Пронзен был светом,
И должен я в виденьях
струнных
Пребыть поэтом.
Когда зловещею воронкой
Спустились духи
Туда, где гаснет пламень
тонкий,
Нет звона в слухе, –
Когда, причудливы и
хмуры,
Взросли гиганты,
Младенцеликие Лемуры,
Огне-Атланты, –
Когда драконились узоры
Сребристой черни,
И были пламенными взоры
От солнцезерни, –
Когда восторг сердец был
страшен,
Любил я в гневе,
Вот почему, лишенный
башен,
Я весь в напеве.