Опрокинутый в глубокую
воронку Преисподней,
Устремляя вверх из
бездны напряженное лицо,
Знаю, мучимый
всечасно, что вольней и благородней
Быть не в счастье, а в
несчастье, но хранить свое кольцо.
То, единое, златое,
ободочек обручальный,
Знак обета нерушимый,
связь души моей с мечтой,
Обещание немое, что не
вечность – мгле печальной,
Я вкруг пальца обращаю
путь до Неба золотой.
Я тихонько повторяю
имя нежное Единой,
Той, с кем слит я до
рожденья, изменить кому нельзя,
И прикованный к
терзаньям, и застигнутый лавиной,
Видя тонкий светлый
обруч, знаю, к выси есть стезя.
Так. Не Адом я
захвачен, не отчаяньем палимый.
Капли с Неба упадают в
глубь Чистилища до дна.
И, пройдя круги
мучений, минув пламени и дымы,
Я приду на праздник
Солнца, просветленный, как весна.