Самодержавие разорвано,
разбито,
Ему приходится к
разбойникам взывать.
Но мути мерзостной еще
довольно скрыто,
Гнойник насилия все ж будет
нарывать.
Царь губошлепствует. В
дворце его – громила,
Кричащий с наглостью:
«Патронов не жалеть».
Другой холоп, поняв, что
Пролетарий, сила –
Лопочет: «Братцы, стой.
Я вам готовлю – клеть».
О, мерзость мерзостей!
Распад, зловонье гноя.
Нарыв уже набух и,
пухлый, ждет ножа.
Тесней, товарищи,
сплотимтесь все для боя,
Ухватим этого колючего
ежа.
Его колючки – штык, его
колючки – пули,
Его ухватка – ложь,
фальшивые слова.
Но голос Вольности
растет в безмерном гуле: –
Прочь, старое гнилье!
Пусть будет Жизнь жива!