Не на троне – на Ее руке,
Левой ручкой обнимая
шею, –
Взор во взор, щекой
припав к щеке,
Неотступно требует... Немею
–
Нет ни сил, ни слов на
языке...
А Она в тревоге и в
печали
Через зыбь грядущего
глядит
В мировые рдеющие дали,
Где закат пожарами
повит.
И такое скорбное
волненье
В чистых девичьих
чертах, что Лик
В пламени молитвы каждый
миг
Как живой меняет
выраженье.
Кто разверз озера этих
глаз?
Не святой
Лука-иконописец,
Как поведал древний
летописец,
Не Печерский темный
богомаз:
В раскаленных горнах
Византии,
В злые дни гонения икон
Лик Ее из огненной
стихии
Был в земные краски
воплощен.
Но из всех высоких
откровений,
Явленных искусством, –
он один
Уцелел в костре
самосожжений
Посреди обломков и руин.
От мозаик, золота,
надгробий,
От всего, чем тот
кичился век, –
Ты ушла по водам синих
рек
В Киев княжеских
междоусобий.
И с тех пор в часы
народных бед
Образ Твой, над Русью
вознесенный,
В тьме веков указывал
нам след
И в темнице – выход
потаенный.
Ты напутствовала пред
концом
Ратников в сверканьи
литургии...
Страшная история России
Вся прошла перед Твоим
лицом.
Не погром ли ведая
Батыев –
Степь в огне и разоренье
сел –
Ты, покинув обреченный
Киев,
Унесла великокняжий
стол?
И ушла с Андреем в
Боголюбов,
В прель и в глушь
Владимирских лесов,
В тесный мир сухих
сосновых срубов,
Под намет шатровых
куполов.
А когда Хромец Железный
предал
Окский край мечу и разорил,
Кто в Москву ему прохода
не дал
И на Русь дороги
заступил?
От лесов, пустынь и
побережий
Все к тебе за Русь
молиться шли:
Стража богатырских
порубежий...
Цепкие сбиратели
земли...
Здесь, в Успенском – в
сердце стен Кремлевых,
Умилясь на нежный облик
Твой,
Сколько глаз жестоких и
суровых
Увлажнялось светлою
слезой!
Простирались старцы и
черницы,
Дымные сияли алтари,
Ниц лежали кроткие
царицы,
Преклонялись хмурые
цари...
Черной смертью и
кровавой битвой
Девичья святилась
пелена,
Что осьмивековою
молитвой
Всей Руси в веках
озарена.
Но слепой народ в годину
гнева
Отдал сам ключи своих
твердынь,
И ушла
Предстательница-Дева
Из своих поруганных
святынь.
А когда кумашные помосты
Подняли перед церквами
крик –
Из-под риз и набожной
коросты
Ты явила подлинный свой
Лик:
Светлый Лик
Премудрости-Софии,
Заскорузлый в скаредной
Москве,
А в грядущем – Лик самой
России –
Вопреки наветам и молве.
Не дрожит от бронзового
гуда
Древний Кремль и не
цветут цветы:
В мире нет слепительнее
чуда
Откровенья вечной
Красоты!
Посыл – А. И. Анисимову
Верный страж и
ревностный блюститель
Матушки Владимирской, –
тебе –
Два ключа: златой – в Ее
обитель,
Ржавый – к нашей
горестной судьбе.
26 марта 1929
Коктебель