Я помню час глухой,
бессонной ночи,
Прошли года, а память
все сильна.
Царила тьма, но не
смежились очи,
И мыслил ум, и сердцу
– не до сна.
Вдруг издали донесся в
заточенье
Из тишины грядущих
полуснов
Неясный звук
невнятного моленья,
Неведомый, бескрылый,
страшный зов.
То был ли стон души
безбожно дикой,
И уж тогда не
встретились сердца?
Ты мне знаком,
наперсник мой двуликий,
Мой милый друг,
враждебный до конца.
27 июня 1901. С. Боблово