Миры летят. Года летят.
Пустая
Вселенная глядит в нас
мраком глаз.
А ты, душа, усталая,
глухая,
О счастии твердишь, –
который раз?
Что счастие? Вечерние
прохлады
В темнеющем саду, в
лесной глуши?
Иль мрачные порочные
услады
Вина, страстей,
погибели души?
Что счастие? Короткий
миг и тесный,
Забвенье, сон и отдых
от забот...
Очнешься – вновь
безумный, неизвестный
И за сердце хватающий
полет...
Вздохнул, глядишь –
опасность миновала...
Но в этот самый миг –
опять толчок!
Запущенный куда-то,
как попало,
Летит, жужжит,
торопится волчок!
И, уцепясь за край
скользящий, острый,
И слушая всегда
жужжащий звон, –
Не сходим ли с ума мы
в смене пестрой
Придуманных причин,
пространств, времен?
Когда ж конец?
Назойливому звуку
Не станет сил без
отдыха внимать...
Как страшно все! Как
дико! – Дай мне руку,
Товарищ, друг!
Забудемся опять.
2 июля 1912