* * *
На таинственном фоне
картины
Вырезается ярко мечеть,
Издалека кричат
муэдзины,
Грохот города слышен
вдали...
О заветные звуки земли!
Озарен, весь в звездах
небосвод,
Кипарисные купы поникли.
Красный Марс между веток
плывет
На последнем своем
эпицикле.
Холодеет скамья, словно
гроб.
Знаю, знаю свой злой
гороскоп!
Ты ко мне прибежишь,
проскользнешь,
Вся дрожа, с беглой
молнией взора.
И опять всю жестокую
ложь
Прошепчу тебе, бедная
Кора!
Мы сомкнем упоенно уста...
Но мне все предрасскажет
мечта!
Темный сад напоен,
опьянен
Знойным запахом роз и
жасмина.
Жизнь прекрасна, как
сказка, как сон,
Как певучий призыв
муэдзина.
Но как страшно вперед
посмотреть!
Умереть, умереть,
умереть!
29 ноября 1895
* * *
Ясно ложатся по белому
снегу.
Тихие звезды –
задумчиво-кротки,
Месяц пророчит истому и
негу.
Черные окна немого
собора
Смотрят угрюмо на белое
поле.
Здесь ты и дремлешь, малюточка
Кора,
Спишь беспробудно в
холодной неволе!
Вижу я ночь твоей родины
дальней,
Яркое небо, в пылающих
звездах!
(Ах, там созвездия
блещут кристальней,
Ах, там живей и
томительней воздух!)
Смуглая девочка знойного
Юга,
Что ты искала на Севере
слепо?
Счастья, в объятиях
нового друга?
Но обрела лишь молчание
склепа!
Ясными рунами вписанный
в небе,
Я (астролог
беспощадно-жестокий!)
Верно прочел твой
мучительный жребий,
Но утаил от тебя эти
строки!
Все совершилось
безжалостно-скоро:
Звезды родные солгать не
хотели!
Здесь ты и дремлешь,
малюточка Кора,
Спишь беспробудно под
песни метели...
Ноябрь 1895