Я знаю этот свет,
неумолимо четкий,
И слишком резкий стук
пролетки в тишине,
Пред окнами контор
железные решетки,
Пустынность улицы, не
дышащей во сне.
Ночь канула в года,
свободно и безумно.
Еще горят огни всех
вдохновенных сил;
Но свежий утренник мне
веет в грудь бесшумно,
Недвижные дома – как
тысячи могил.
Там люди-трупы спят,
вдвоем и одиноко,
То навзничь, рот
открыв, то ниц – на животе,
Но небо надо мной
глубоко и высоко,
И даль торжественна в
открытой наготе!
Два равных мира есть,
две равные стихии:
Мир дня и ночи мир,
безумства и ума,
Но тяжки грани их – часы
полуночные,
Когда не властен свет и
расточилась тьма.
С последним чаяньем,
свою мечту ночную
Душа стремится влить в
пустые формы дня,
Но тщетно я борюсь, и
тщетно я колдую:
Ты, день, могучий враг,
вновь покоришь меня!
1902