Нас не призвал
посланник Божий
В свой час, как
братьев, от сетей,
И долго были непохожи
Изгибы наших двух
путей.
Ты был безумием и
верой
На высь Фавора
возведен;
Как Данте, яростной
пантерой
Был загнан я на горный
склон.
Но на высотах, у
стремнины,
Смутясь, мы
встретились с тобой.
Со мною был – мой жезл
змеиный,
С тобой – твой посох
костяной.
И в темный путь пошли
мы рядом…
Но кто-то третий
близко был.
Палящей страстью,
жгучим ядом,
Он нашу, душу опалил.
И – помню – кроя в сердце
муку,
Как смертный,
впившийся кинжал,
Братоубийственную руку
Я на поэта подымал…
И что ж! на пламени
сомненья,
Что злобно зыблила
вражда,
Сковались тайной цепи
звенья,
Нас съединившей
навсегда.
Я, в миги страшные,
измерил
Твоих безумий правоту,
И ты, восторженный,
поверил
В мою спокойную мечту.
Пойдем ли дальше в
путь единый,
Иль каждому – удел
иной,
Тебе дарю я жезл
змеиный,
Беру твой посох
костяной.
День ярко гаснет на
откосах,
Клубится сумрак по
земле.
Да будет мне твой
белый посох
Путеводителем во мгле!
1909