Я был простерт, я был
как мертвый. Ты богомольными
руками мой стан
безвольный обвила,
Ты распаленными устами
мне грудь и плечи, лоб и губы,
как красным углем,
обожгла.
И, множа странные
соблазны, меняя лик многообразный,
в меня впиваясь сотней
жал,
Дух непокорный с башни
черной ты сорвала рукой
упорной и с ним
низринулась в провал.
В бессильи падая, лишь
крылья я видел над собой –
да алый, от свежей
крови влажный, рот.
И скалы повторяли
крики, и чьи-то побледнели лики,
и пали мы в водоворот.
И я не спорил с темным
Роком. Мой труп неистовым
потоком несло по
остриям камней,
И когти мне терзали
тело, и сердце слабое немело,
и ужас был в душе
моей.
Но в миг последний
онеменья вдруг совершилось
возрожденье, и
успокоенный поток
Внезапно, с нежностью
небрежной, мой труп,
страданьем искаженный,
отбросил сонно на песок.
1907