Быть может, у
египетских жрецов
Учился ты; кой-что
познал, быть может,
Из тайн халдейских;
споры в синагогах
Ты слушал; в строки
Библии вникал
И много думал о
вопросах вечных.
Твой ум был остр, но
тесен кругозор
И замкнут гранью
тесной Палестины.
Тир и Сидон, с их
роскошью увядшей,
Тебе казались образцом
богатств,
Лишь по бродячим
греческим купцам
Ты знал Элладу, глух к
стихам Гомера,
К виденьям Фидия, к
мечтам Платона;
Рим – по солдатам, что
привел Пилат,
Да по монетам, где
представлен «Кесарь».
Шел грозный век,
империя творилась,
В горниле римском
плавились культуры,
А ты в глуши своих
родных пустынь,
Сын плотника, в
затишьи Назарета,
Мечтал восстать
учителем земли…
Земли?.. быть может…
может быть, и нет.
Как разгадать мечты
твои в пустыне,
Где Дьяволом ты искушаем
был!
Ты вышел как соперник
Иоанна,
Чтоб скромно поучать
родной народ.
Но рыбаки со скал
Генисаретских, –
Простой и грубый,
неученый люд, –
Твоим словам
восторженно дивились
И ужасались мудрости
твоей.
Ты их учил – и
представал пророком;
Ты исцелял – казался
чудотворцем,
И вот, успехом легким
опьянен, –
Сначала тайно, после
все открытей,
Ты дерзко объявлял
себя Мессией,
И рыбаки поверили
тебе…
Свою мечту запечатлел
ты смертью,
Как тысячи пророков, и
пошла
Молва глухая о тебе по
свету…
И все бы кончилось
глухой молвой.
<1922>