I
Я, гений Игорь Северянин,
Своей победой упоен:
Я повсеградно оэкранен!
Я повсесердно утвержден!
От Баязета к Порт-Артуру
Черту упорную провел.
Я покорил Литературу!
Взорлил, гремящий, на
престол!
Я, – год
назад, – сказал: «Я буду!»
Год отсверкал, и вот – я
есть!
Среди друзей я зрил
Иуду,
Но не его отверг, а –
месть.
– Я одинок в своей
задаче! –
Презренно я
провозгласил.
Они пришли ко мне, кто
зрячи,
И, дав восторг, не дали
сил.
Нас стало четверо, но
сила
Моя, единая, росла.
Она поддержки не просила
И не мужала от числа.
Она росла, в своем
единстве
Самодержавна и
горда, –
И, в чаровом
самоубийстве,
Шатнулась в мой шатер
орда…
От снегоскалого гипноза
Бежали двое в тлень
болот;
У каждого в плече
заноза, –
Зане болезнен беглых взлет.
Я их приветил: я умею
Приветить все, –
божи, Привет!
Лети, голубка, смело к
змею!
Змея! обвей орла в
ответ!
II
Я выполнил свою задачу,
Литературу покорив.
Бросаю сильным на удачу
Завоевателя порыв.
Но даровав толпе холопов
Значенье собственного
«я»,
От пыли отряхаю обувь,
И вновь в простор –
стезя моя.
Схожу насмешливо с
престола
И ныне, светлый
пилигрим,
Иду в застенчивые долы,
Презрев ошеломленный
Рим.
Я изнемог от льстивой
свиты,
И по природе я взалкал.
Мечты с цветами
перевиты,
Росой накаплен мой
бокал.
Мой мозг прояснили
дурманы,
Душа влечется в
Примитив.
Я вижу росные туманы!
Я слышу липовый мотив!
Не ученик и не учитель,
Великих друг, ничтожных
брат,
Иду туда, где
вдохновитель
Моих исканий – говор
хат.
До долгой встречи! В
беззаконце
Веротерпимость хороша.
В ненастный день
взойдет, как солнце,
Моя вселенская душа!
1912. Октябрь