Моя дежурная
адъютантэсса, –
Принцесса Юния де
Виантро, –
Вмолнилась в комнату
бодрей экспресса,
И доложила мне, смеясь
остро:
– Я к вам по
поводу Торкватто Тассо…
В гареме паника.
Грозит бойкот…
В негодованьи княжна
Инстасса,
И к светозарному сама
идет.
Мне даже некогда
пригубить жало,
И взор сиреневый плеснуть
в лазорь:
Бегу – мороженое из
фиалок
Вам выльдить к
празднику Лимонных Зорь… –
И фиолетовая, как
черника,
Фигурка Юнии газелит в
сад.
Дверь раскрывается, и
Вероника
Уже готовится журчать
доклад:
– Я к вам по
поводу Торкватто Тассо…
В гареме паника.
Грозит бойкот…
В негодовании княжна
Инстасса,
И к светозарному сама
идет.
Но-ах! мне некогда к
Вам на колени.
«Кальвиль раздорная»
среди принцесс:
Варить приходится
ликер сирени
Для неисчерпываемых
поэз. –
И точно ласточка в
окно порхнула,
Слегка вервэною
проколыхав…
Виолончелили от
меццо-гула
В саду наструненные
души трав.
И в этих отгулах
рванулись двери, –
И изумительнейший
гастроном,
Знаток изысканнейших
эксцессерий,
Инстасса въехала на
вороном.
– Мы, изучавшие
Торкватто Тассо
По поведению, по
твоему, –
Все перессорились… Но
я, Инстасса,
Всех оправдаю я и все
пойму.
Утишу бешенство и шум
базарный,
Всех жен разрозненных
объединя,
Лишь ты, мечтанный
мой, мой светозарный,
Впусти не в очередь к
себе меня!
1915. Январь