Вы прислали с субреткою
мне вчера кризантэмы –
Бледновато-фиалковые,
бледновато-фиалковые…
Их головки закудрились,
ароматом наталкивая
Властелина Миррэлии на
кудрявые темы…
Я имею намеренье Вам
сказать в интродукции,
Что цветы мне напомнили
о тропическом солнце,
О спеленатых женщинах,
о янтарном румянце.
Но японец аляповат для
моей репродукции.
А потом мне припомнился
– ах, не смейтесь! – констрактор,
И боа мне понравилось
из маркизных головок…
Вы меня понимаете? Я
сегодня неловок…
О, в поэзах изысканных
я строжайший редактор!
Не имею
намеренья, – в этот раз я намерен, –
Вас одеть фиолетово,
фиолетово-бархатно.
И – прошу Вас
утонченно! – прибегите Вы в парк одна,
У ольхового домика тихо
стукните в двери.
Как боа кризантэмное
бледно-бледно фиалково!
Им Вы крепко затянете
мне певучее горло…
А наутро восторженно
всем поведает Пулково,
Что открыли ученые в
небе новые перлы…
1911