Игорь Северянин. КОЛЬЕ РОНДО



Александру Толмачеву


1

В мимозах льна, под западные блики,
Окаменела нежно влюблена,
Ты над рекой, босая и в тунике,
  В мимозах льна.

Ты от мечтаний чувственных больна.
И что-то есть младенческое в лике,
Но ты, ребенок, слабостью сильна.

Ты ждешь его. И кличешь ты. И в клике
Такая страстность! Плоть закалена
В твоей мечте. Придет ли твой великий
  В мимозы льна?


2

Окаменела, нежно влюблена
И вот стоишь, безмолвна, как Фенелла,
И над тобой взошедшая луна
  Окаменела.

Твое лицо в луненьи побледнело
В томлении чарующего сна,
И стало все вокруг голубо-бело.

Возникнуть может в каждый миг страна,
Где чувственна душа, как наше тело.
Но что ж теперь в душе твоей? Она
  Окаменела.


3

Ты над рекой, босая и в тунике,
И деешь чары с тихою тоской.
Но слышишь ли его призыво-крики
  Ты над рекой?

Должно быть, нет: в лице твоем покой,
И лишь глаза восторженны и дики,
Твои глаза, колдунья под луной!

Воздвиг камыш свои из речки пики.
С какою страстью бешеной, с какой
Безумною мольбою к грезомыке –
  Ты над рекой!


4

В мимозах льна олуненные глазы
Призывят тщетно друга, и одна
Ты жжешь свои бесстыжие экстазы
  В мимозах льна.

И облака в реке – то вид слона,
То кролика приемлют. Ухо фразы
Готово различить. Но – тишина.

И ткет луна сафировые газы,
Твоим призывом сладко пленена,
И в душу льнут ее лучи-пролазы
  В мимозах льна.


5

Ты от мечтаний чувственных больна,
От шорохов, намеков и касаний.
Лицо как бы увяло, и грустна
  Ты от мечтаний.

Есть что-то мудро-лживое в тумане:
Как будто тот, но всмотришься – сосна
Чернеет на офлеренной поляне.

И снова ждешь. Душе твоей видна
Вселенная. Уже безгранны грани:
Но это ложь! И стала вдруг темна
  Ты от мечтаний!


6

И что-то есть младенческое в лике,
В его очах расширенных. Чья весть
Застыла в них? И разум в знойном сдвиге
  И что-то есть.

Что это? смерть? издевка? чья-то месть?
Невидимые тягостны вериги…
Куда-то мчаться, плыть, лететь и лезть!

К чему же жизнь, любовь, цветы и книги,
Раз некому вручить девичью честь,
Раз душу переехали квадриги
  И что-то есть.


7

Но ты, ребенок, слабостью сильна, –
И вот твой голос тонок стал и звонок,
Как пред тобой бегущая волна:
  Ведь ты – ребенок.

Но на форелях – розовых коронок
Тебе не счесть. Когда придет весна,
Не всколыхнут сиреневый просонок,

И в нем не счесть, хотя ты и ясна,
Спиральных чувств души своей! Бессонок!
Готовностью считать их – ты властна,
  Но ты – ребенок…


8

Ты ждешь его. И кличешь ты. И в клике –
Триумф тщеты. И больше ничего.
Хотя он лик не выявит безликий,
  Ты ждешь его.

И в ожиданьи явно торжество,
И нервные в глазах трепещут тики,
Но ты неумолимей оттого;

Раз ты пришла вкусить любви владыки
Своей мечты, безвестца своего,
Раз ты решила пасть среди брусники, –
  Ты ждешь его!


9

Такая страстность. Плоть закалена.
Во мраке тела скрыта ясность.
Ты верою в мечту упоена:
  Такая страстность.

Тебя не испугает безучастность
Пути к тебе не знающего. На
Лице твоем – решимость и опасность.

И верою своей потрясена,
Ты обезумела. И всюду – красность,
Где лунопаль была: тебе дана
  Такая страстность.


10

В твоей мечте придет ли твой великий?
Ведь наяву он вечно в темноте.
Что ты безумна – верные улики
  В твоей мечте.

И вот шаги. Вот тени. Кто вы, те?
Не эти вы! но тот, – единоликий, –
Он не придет, дитя, к твоей тщете!

Высовывают призраки языки,
И прячутся то в речке, то в кусте…
И сколько злобы в их нещадном зыке –
  К твоей мечте.


11

В мимозах льна – ах! – не цветут мимозы,
А только лен!.. Но, греза, ты вольна,
А потому – безумие и слезы
  В мимозах льна.

Да осветится жизнь. Она тесна.
В оковах зла. И в безнадежьи прозы
Мечта на смерть всегда обречена.

Но я – поэт! И мне подвластны грозы,
И грозами душа моя полна.
Да превратятся в девушек стрекозы
  В мимозах льна!

1915. 20 января
Петроград




     Игорь Северянин. А САД ВЕСНОЙ БЛАГОУХАЕТ! (Сб. VICTORIA REGIA)