Их было так много, так
много,
И не было ни одного,
Который бы нежно и
строго
Коснулся ума твоего.
И попросту, тайной
инерце
В угоду, к тебе подойдя,
Прослушал бы чистое
сердце,
Как лилию после дождя.
В своей целомудренной
грусти
Презрительностью весела,
Уздала взбешенных в
разнузде –
Спасая, спасти не могла…
Погибшим не ведать
спасенья!
Нельзя самогибцев
спасать! –
И гибли они в
исступленьи,
Способные лишь
погибать!..
Да, гибли, и вот,
погибая
В безразумной тине
услад,
Тянули тебя, дорогая,
За твой милосердный
канат…
Да, гибли и, гибнув, в
захлебе,
Кричали: «Цепляйся за
нас!»
И в самоубийственной
злобе
К тебе приближали твой час.
Но – тронутая
недотрога –
Ты гневно швырнула
канат.
Их было так много, так
много,
Был каждый собой виноват.
1915. Июнь
Эст-Тойла