Белоликие монахини в
покрывалах скорбно-черных,
Что в телах таите,
девушки, духу сильному покорных?
И когда порханье
запахов в разметавшемся жасмине,
Не теряете ли истины в
ограждающем Амине?
Девушки богоугодные,
да святятся ваши жертвы:
Вы мечтательны
воистину, вы воистину усердны!
Но ведь плотью вы
оплотены, и накровлены вы кровью, –
Как же совладать вы
можете и со страстью, и с любовью?
Соловьи поют разливные
о земном – не о небесном,
И о чувстве ночи белые
шепчут грешном и прелестном…
И холодная черемуха
так тепло благоухает,
И луна, луна небесная,
по-земному так сияет…
Как же там, где даже
женщины, даже женщины – вновь девы,
Безнаказанно вдыхаете
ароматы и напевы?
Не живые ль вы
покойницы? Иль воистину святые? –
Черные, благочестивые,
белые и молодые!
1927
Toila