Мое одиночество полно
безнадежности,
Не может быть выхода
душе из него.
Томлюсь ожиданием
несбыточной нежности,
Люблю подсознательно –
не знаю кого.
Зову несмолкаемо
далекую – близкую,
Быть может – телесную, быть
может – мечту.
И в непогодь темную по
лесу я рыскаю,
Свою невозможную ловя
на лету.
Но что ж безнадежного в
моем одиночестве?
Зачем промелькнувшая
осталась чужой?
Есть правда печальная в
старинном пророчестве:
«По душам тоскующий
захлестнут душой».