Избрал он русский для
стихов язык,
Он, сердце чье звенело
мандолиной.
Он в Петербурге грезил
роз долиной,
Которою прославлен
Казанлык.
Он постепенно к северу
привык,
Родившийся в тени горы
орлиной.
Впоследствии, свершая
путь свой длинный,
Не раз душою горестно
поник:
О финской целомудренной
поляне
Он вспоминал, о
северной Светлане, –
О девушке, его
согревший май, –
Не все ль равно – о
русской иль болгарке?
Дни юности всегда для
сердца ярки,
А в дни любви роднее
чуждый край.
1934. Сентябрь, 5
Тойла