Эх вы, сани! А кони,
кони!
Видно, черт их на землю
принес.
В залихватском степном
разгоне
Колокольчик хохочет до
слез.
Ни луны, ни собачьего
лая
В далеке, в стороне, в
пустыре.
Поддержись, моя жизнь
удалая,
Я еще не навек постарел.
Пой, ямщик, вперекор
этой ночи,
Хочешь, сам я тебе
подпою
Про лукавые девичьи очи,
Про веселую юность мою.
Эх, бывало, заломишь
шапку,
Да заложишь в оглобли
коня,
Да приляжешь на сена
охапку, –
Вспоминай лишь, как
звали меня.
И откуда бралась осанка,
А в полуночную тишину
Разговорчивая тальянка
Уговаривала не одну.
Все прошло. Поредел мой
волос.
Конь издох, опустел наш
двор.
Потеряла тальянка голос,
Разучившись вести
разговор.
Но и все же душа не
остыла,
Так приятны мне снег и
мороз,
Потому что над всем, что
было,
Колокольчик хохочет до
слез.
19 сентября 1925