Две девочки с крошечными
головками,
ужасно похожие друг на
дружку,
тащили лапками, цепкими
и ловкими,
уемистую, как бочонок,
кружку.
Мне девчонки показались
занятными,
заглянул я в кружку
мимо воли:
суп, – с большими
сальными пятнами,
а на вкус – тепловатый
и без соли.
Захихикали, мигнули:
«Не нравится?
да он из лучшего
кошачьего сала!
наш супец –
интернационально славится;
а если тошнит, – так
это сначала...»
Я от скуки разболтался
с девчонками;
их личики непрерывно
линяли,
но голосами
монотонно-звонкими
они мне все о себе рассказали:
«Личики у нас, правда,
незаметные,
мы сестрицы, и мы –
двойняшки;
мамаш у нас количества
несметные,
и все мужчины наши
папашки.
Я – Счастие, а она –
Упокоение,
так зовут нас лучшие
поэты...
Совсем напрасно твое
удивление:
или ты, глупый, не веришь
в это?»
Такой от девчонок не
ждал напасти я,
смеюсь: однако, вы
осмелели!
Уж не суп ли без соли –
эмблема счастия?
Нет, как зовут вас на
самом деле?
Хохоток их песочком
сеется...
«Как зовут? Сказать
ему, сестрица?
Да Привычкой и
Отвычкой, разумеется!
наших имен нам нечего
стыдиться.
Мы и не стыдимся их ни
крошечки,
а над варевом смеяться
– глупо;
мы, Привычка и Отвычка,
– кошечки...
Подожди, запросишь
нашего супа...»
Апрель 1919
СПб