Заглушила засуха засевки,
Сохнет рожь и не всходят
овсы.
На молебен с хоругвями
девки
Потащились в комлях
полосы.
Собрались прихожане у
чащи,
Лихоманную грусть затая.
Загузынил дьячишко
лядащий:
«Спаси, Господи, люди
Твоя».
Открывались небесные
двери,
Дьякон бавкнул из
кряжистых сил:
«Еще молимся, братья, о
вере,
Чтобы Бог нам поля
оросил».
Заливались веселые
птахи,
Крапал брызгами поп из
горстей,
Стрекотуньи-сороки, как
свахи,
Накликали дождливых
гостей.
Зыбко пенились зори за
рощей,
Как холстины ползли
облака,
И туманно по быльнице
тощей
Меж кустов ворковала
река.
Скинув шапки, молясь и
вздыхая,
Говорили промеж мужики:
«Колосилась-то ярь
неплохая,
Да сгубили сухие
деньки».
На коне – черной тучице
в санках –
Билось пламя-шлея… синь
и дрожь.
И кричали парнишки в
еланках:
«Дождик, дождик, полей
нашу рожь!»
1914